Игорь Белавин:

Мы не застали светоносный взгляд

подбровных яблок, в плоти камня зревших,

но торс хранит как бы огонь сгоревших

свечей... Живой, лишь убранный назад,

вглубь канделябра. Ведь иначе статью

грудь не могла б слепить, иначе б сила

улыбки в бедрах этих не сквозила,

лелея центр, в котором спит зачатье.

Тогда б в обрубке нас не волновал

могучих плеч стремительный обвал,

как дивный мех, не вспыхнули б изгибы;

в тебя лучом от каждого излома

не бил бы взгляд точеной этой глыбы.

Ты понят. Жить ты должен по-иному.