Междисциплинарный континент

Одно из историко-семантических несчастий Нового времени состоит в том, что оно сохранило термин "схоластика" за системой высшего образования и философско- богословских трактатов Средневековья. После вышесказанного нельзя игнорировать то, в каких масштабах Новое время само породило схоластическую форму мира, определяемую дидактико-дисциплинарными импульсами, далеко за рамками того, чего смогла достичь средневековая школьная культура, которая в ее время де-факто была не более чем маргинальной величиной. Новое время – это гиперсхоластика. Она основана на универсальной инвазивности школы и на взаимонаправленном трансфере дисциплин между отдельными подсистемами "общества". Мы уже упоминали о переносе монастырской дисциплины в школьную жизнь. Это привело к “школяризации” человека, несмотря на все реформы педагогики разных эпох - включая движения школоненавистничества в XX веке.

Достаточно сложная история цивилизации Нового времени должна была бы кроме того показать, как все социальные системы действий взаимосвязаны в постоянной игре дисциплинарного трансфера: не только монашеский modus vivendi переходит в школьный, но и военная дисциплина оказывает возвратное действие на религиозную, наиболее известный пример – слияние орденской дисциплины и сублимированной боевой подготовки в ротах Общества Иисуса. Все три направления дисциплины – монастырская, школьная и военная – служили матрицами не только для проектов "Policey" в сфере правопорядка и для профессионального становления государственной службы, но и распространялись на сферу ремесленных мастерских, мануфактур, фабрик и торговых предприятий. Те, кто испытал на себе жесткий союз дисциплины и принуждения в этих сферах, смогли ощутить в искусстве счастливое сосуществование дисциплины и свободы. В этом смысле Европа с момента взлета виртуозности в XV и XVI веках была междисциплинарным континентом и остается им по сей день. Как таковой, он образует сеть тотального охвата школой. Постоянное стимулирование экспертов со стороны конкурентов – один из эффектов растущей плотности сети. Педагоги часто упускают из виду, что самый важный учитель – это соперник.

Новые медиа эпохи Гутенберга способствуют расширению зон тренировки. Благодаря растущей грамотности во всех национальных государствах появляется племя читающих людей, которые подвергаются всепроникающей тренировке в медийном фитнесе – в них обретает плоть и кровь уравнение человека и читателя. В XX веке к ним присоединяются телефонные и радиоплемена, которые в итоге слились во всемирное племя Интернета. Медийный фитнес – это стихия, в котором современные популяции оттачивают свой глобальный и специализированный фитнес. Почему тем не менее пассивное потребление медиа почти неизбежно приводит к потере формы (технически говоря: как разрушается установленная Коменским связь, побуждающая к переходу от видения собственными глазами, autopsia, к деланию собственными руками, autopragmasia), следовало бы объяснить с помощью анализа негативного тренинга.